"Смутное время" в литературе

Иван Грозный умер в 1584 году. После его смерти на русском престоле несколько лет правил его сын Федор Иванович - очень добрый, в отличии от отца, человек, но умом недалекий, крайне болезненный и хилый. После него не осталось наследника. Правда, у Грозного, кроме Федора, был еще один сын - от последней, четвертой, жены, - Дмитрий. Бояре Вельские еще при живом Федоре хотели возвести царевича на русский престол, однако эта их затея обернулась трагедией: Дмитрий был выслан в Угличский монастырь и там в 1591 году погиб при загадочных обстоятельствах. Н.М. Карамзин в «Истории государства Российского» утверждал, что царевич был убит шурином царя Федора Ивановича - Борисом Годуновым, который давно лелеял мечту надеть на голову Российскую корону. Однако существовала и другая версия: играя с ножом, юный царевич наткнулся на его лезвие и умер от раны.

Убитый или умерший, царевич явился началом великой «смуты» на Руси, ибо польская шляхта и папа римский, воспользовавшись запутанностью обстоятельств гибели царевича, выдвинули идею самозванца, чтобы посадить в Москве своего ставленника. Так после смерти царя Федора Ивановича появились незаконные претенденты на русский престол - Лжедмитрий Первый, который торжественно вступил в Москву 20 июня 1605 года. Затем после непродол­жительного правления боярского царя Василия Шуйского появился Лжедмитрий Второй, прозванный «тушинским вором». На Московский престол претендовали сам польский король Сигизмунд III и его сын Владислав. Эта разбуше­вавшаяся на Руси стихия еле вошла в свои берега лишь к середине XVII века, когда польско-шведская интервенция была окончательно и навсегда разгромлена.

Не легче развивались в эту пору и внутренние процессы русской жизни. В стране сократились посевные площади.

И уже начало XVII века отмечено страшным голодом. Как. глаголит летопись, жители Москвы «ядоша всякому траву и псы и кошки, а ин кору; а иные живые мертвых и друг друга ядоша». Только в одной Москве погибло от голода более 127 тысяч человек. Голодные бунты прокати­лись по всей стране и вылились в крестьянские войны под предводительством Хлопка Косолапа и Ивана Болотникова.

Такой же несоразмерной, явно вышедшей из берегов, представлена Московская Русь «смутного времени» на стра­ницах художественной литературы, имевшей по преимущест­ву агитационный характер. Так, «Повесть 1606 года» резко и несправедливо осуждала Бориса Годунова и первого Самозванца, отдавая явное предпочтение боярскому царю Василию Шуйскому.

В произведениях эпохи смуты уточняются или разви­ваются характеристики основных действующих лиц Российской истории. Борис Годунов сравнивается со Святополком «окаянным». Усиливается мотив его веро­ломства и кровожадности. Он, например, приказывает уничтожить физически «волхвов и звездословцев», которые предсказали ему кратковременное царство. Даже родная сестра его говорит о нем, что он «многи крови неповинных пролия». Заметно усилена и критика Лжедмитрия и даже Василия Шуйского. В «Повести о видении некоему мужу духовну», которую громко читали с паперти Московского Успенского собора, «вслух во весь народ», содержится резкое обвинение Василия Шуйского и даже патриарха русского Гермогена в бедах, постигших Московское царство: «несть истины во царе же и патриарсе, ни во всем священном чину, ни во всем народе».

Смоленский край в литературе и фольклоре: учебное пособие/ под общей редакцией В.В. Ильина. – Смоленск: Траст-Имаком, 1995. – С.127-129.